Депутат Ростислав Антонов вернулся с Донбасса 11 апреля. На этот раз он побывал в Мариуполе. Антонов отвез гуманитарный груз и увидел, что происходит там в настоящее время, как выживают люди под обстрелами и сделал прогноз, когда же ситуация стабилизируется, а люди вернутся к мирной жизни.
—По сравнению с прошлым разом изменилось расположение нашей народной милиции Донецкой народной республики и Луганской народной республики. То есть, если в прошлый раз я только въезжал, был в пригороде Мариуполя, то в этот раз я проехал его Левобережный район. И север Мариуполя я проехал вместе с Алексеем Носовым весь. Там ещё шли боевые действия, но уже можно было добираться до жилых домов и помогать людям, которые там находятся. И за этот месяц, сейчас уже приходит информация, практически заканчивается зачистка Мариуполя и это значит, что в него начнет возвращаться мирная жизнь. Могу так сказать: за ту неделю, что я работал, очень сильно изменилась обстановка, люди спокойнее себя чувствовать стали на освобожденных территориях. Ну и в принципе та гуманитарная катастрофа, которая была и угроза голодных смертей немножко отошла. Хотя, конечно, полностью ещё не устранена, — рассказал Антонов «МК в Новосибирске».
Никаких гарантий, занята ли та или иная улица украинскими боевиками не было. Приходилось действовать практически наобум. Отправляясь в Мариуполь, Антонов не только вез продукты и лекарства, но и пытался найти людей, чьи семьи оказались разорванными из-за действий спецоперации.
—Когда я заезжал, это была такая черезполосица - это дом, условно говоря, занят боевиками украинскими, а дом уже зачищен. Каждый раз ты едешь и спрашиваешь у бойцов: А вот по такому-то адресу можно доехать, убьют не убьют? Сейчас, в принципе, под конец недели я спокойно проезжал. До тех, по крайней мере, мест, где были у меня задачи найти людей. Понятно, что город ещё не безопасен, но в целом проехать можно, расчищены дороги. Мы первое время проезжали, резали осколками колеса, нам приходилось как-то подкачивать, доезжать до шиномонтажа, до Донецка, до Ново-Азовска. Но под конец уже дороги стали почище. Дворы были сформированы буквально за неделю в уличные комитеты. То есть, люди сами стали организовываться, вычищать остатки осколков. Группа разминирования занимается разминированием неразорвавшихся боеприпасов, мин. Это всё убирается и следующий этап - это, конечно, большая и трагически тяжёлая вещь - это захоронение погибших людей. Потому что ещё люди лежат не захороненные. Некоторые практически месяц пролежали. Это всё очень гнетущее впечатление производит, — рассказал Антонов.
По словам депутата, на улицах Мариуполя много погибших. Иногда людей хоронят там, где он погиб, например, в воронке от взрыва, где ставят какой-то опознавательный знак.
—Где-то украинцы не давали хоронить людей и говорили: сносите вот сюда! По крайней мере, там, где был я, порядка десяти с лишним тел, четверо были не захоронены. Получается, что часть из них разрешили захоронить, а часть нет, и они пролежали месяц. Людей, которые там лежат, знают местные. То есть, это их соседи, родственники. Ну а сама процедура: приезжает милиция Донецкая, проводит опознание тел и после этого они будут захоронены на кладбище, — рассказал Антонов.
В прошлую поездку на Донбасс. Депутат побывал в Виноградном, пригороде Мариуполя, его прибрежной части. В свою последнюю поездку он доехал до Левобережья, откуда вывозил 9-летнюю девочку в Донецк к матери, а затем направился в Курчатовский микрорайон, где еще в прошлый раз находились украинские война. Маму девочки ранило, её вывезли в Донецк и сделали там операцию. А девочка осталась в Мариуполе.
—Просто не было в машине места, чтобы ее забрать и не с кем было ее оставить. Она оставалась с родственниками в городе. Когда маме стало полегче, меня попросили отвезти ребенка к маме, — рассказал Антонов.
По словам Антонова, в настоящее время главная задача – накормить людей, нужны самые простые продукты: вода, хлеб и крупы. Далее, нужны лекарства: противовоспалительные, противоаллергенные, потому что люди месяц сидят без воды, в грязи и холоде.
—Нужны препараты от желудочно-кишечного тракта. Сердечные препараты, потому что у людей банально не выдерживает сердце от увиденного. Инсулин нужен. Вот та женщина, которую я искал, она, собственно говоря, погибла даже не от обстрелов, а от того, что не смогла вовремя получить курс лечения, впала в инсулиновую кому и умерла. Мне пришлось для одной женщины, которая находилась в критическом состоянии, купить в Донецке инсулин.
Связи на обстреливаемых территориях нет никакой. И потому к Антонову часто обращались с просьбами найти потерянных родных. Мариуполь, по словам депутата, полностью мертвая зона по связи. Также Антонов пояснил, как проходят гуманитарные акции и откуда берут продукты и лекарства.
—Несколько моих товарищей, которые знали, что я туда поеду, скинулись. Я на эти деньги, и свои в том числе, поехал туда и прямо в Донецке закупал продукты, самые простые: крупы, воду, хлеб. Везли это всё в Мариуполь. Кроме этого, мы собрали медикаменты. Был собран куб (кубометр) медикаментов. Он пришёл в Ростов. Дальше я несколько дней занимался оформлением его транспортировки в Донецкую народную Республику. Потом получил в Донецке и развёз по медицинским учреждениям. Нужно отметить, что работаем мы именно с мирными медицинскими учреждениями. То есть, с теми, кто занимается гражданским населением. Поэтому у нас перечень медикаментов предназначен не для военных, а для мирных жителей. Военными отдельные службы занимаются. Мы туда особо не вмешиваемся. А вот у гражданских — дефицит и это самая болевая точка, — пояснил Антонов.
Во многих городах России были организованы пункты приема гуманитарной помощи Донбассу. Люди, приходя туда, часто обижались, когда у них не принимали. Например, одежду. Антонов пояснил, почему.
—Это благородно, что люди несут одежду. Но когда соберёте пакет с одеждой, подумайте, что он займёт очень много места. Не факт, что он потребуется там, на территории и это ещё очень дорого везти. Поэтому намного ценнее банка с тушёнкой, чем куртка. Тем более, там потеплее, чем у нас. Люди не замерзают уже сейчас. Если зимой одежда кому-то могла спасти жизнь, то сейчас там уже практически лето и человек может ходить в футболке, — пояснил Антонов.
После обстрела и бомбежки Мариуполя инфраструктура города сильно пострадала, но, по словам Антонова, она подлежит восстановлению, главное – осознать масштаб бедствия.
—Есть многоэтажные дома, которые придется снести. А есть такие, где надо восстановить одну квартиру, почистить его, помыть условно снаружи что обгоревшее и сделать ремонт. Там тоже раз на раз не приходится. Вот мы семью одну нашли. У них частный дом. В их спальню влетел украинский ГРАД. Бывает всякое. Это война. Прилетает с разных сторон. Здесь конкретно был украинский ГРАД. Он пробил стену и застрял. То есть, концевик торчит в спальне с одной стороны, хвост – с другой стороны. И вот люди проснулись и видят, как эта ракета над ними висит, над головой. Ну а что, они говорят, мы её раскрутили, разобрали, в сарай поставили. Дыру подушкой заткнули и дальше живут. Мы спрашиваем: может вас вывезти? А они: «Нет, две недели у нас запас по еде есть и мы дождемся, когда Россия здесь порядок наведёт». Вот такие люди есть. Но есть и те, кто оттуда бегут семьёй с детьми, с родителями.
Вместе с Антоновым в Донецк ездил еще один новосибирский общественник, Алексей Носов. Это была его первая поездка. Реакция, после того, как покидаешь территории, где на голову ежеминутно может упасть снаряд у обоих была одинаковой. За пределами ДНР новосибирцы остановились на АЗС выпить кофе и просто пять минут смеялись. Потому что находились там в постоянном напряжении. Именно так живут в Мариуполе взрослые и дети.
—Детям проще всего, потому что ребенок до конца не осознает глубину катастрофы, в которой он оказался. Там больше переживают родители. Мне женщина рассказывала – это же какой-то бытовой ужас. Когда человек пошел варить суп возле подъезда, а туда прилетает снаряд. И нет человека, только куски лежат вокруг. И женщина рассказывала, как она отправила дочь 11-ти лет принести там что-то. Она живёт на 4-ом этаже. А в этот момент прилетел снаряд прямо в подъезд. Она выбежала на площадку, кричала, звала дочь. Та не отзывается. Она побежала вниз, выбежала на улицу в поисках дочери. Прилетел второй снаряд. Её ранило. Я её вывозил с осколком в шее, ей делали операцию. Слава Богу, дочь оказалась в безопасности. Мужчина успел втянуть её в подъезд и увёл в подвал. Она осталась жива. А женщина, которая стояла возле подъезда и варила суп, погибла, — рассказал Антонов.
При этом воюют украинцы не только с российской армией. Там объявлена охота на гуманитарные конвои и журналистов. То и дело приходится сталкиваться с провокациями и разведкой, часто очень топорной.
—Предположительно с диверсантами мы столкнулись на территории. Это выглядело примерно таким образом: человек подошел к нам, начал задавать много вопросов, типа, а туда можно пройти, а сюда можно пройти, а вот там как сейчас войска стоят, не стоят, какая ситуация. А спрашивающий человек отличался от местных чистотой одежды и был не измождённый, одежда была разномастная, как будто её собрали из разных гардеробов. Руководитель Общественной приемной говорит ему: А ты кто? Откуда взялся? Почему вопросы такие задаешь? Я здесь живу, всех здесь знаю. А ты откуда пришёл? А человек как-то сразу растерялся. Алексей Носов его спрашивает: Давай, мы футболочку твою снимем и посмотрим, какие у тебя татуировки? Есть нацистские? А он убежал оттуда, — рассказал Антонов.
Главный вопрос, который волнует россиян – завершится ли спецоперация в мае, как рассчитывали очень многие. Антонов дал однозначный ответ: к маю спецоперация на Украине не завершится.
—Я вам так скажу, мы только начали. Потому что в том же Мариуполе было 14 тысяч боевиков. Только сейчас их добивают. Если посмотрим перед Донецком, как они сидели на позициях, так и сидят. Их можно оттуда выбить только одним образом: или тактическим ядерным боеприпасом, условно конечно, никто этого делать конечно не будет, либо надо обойти эти позиции с тыла, где они не укреплены. И тогда их можно будет взять. Там настолько глубоко они ушли в землю, окопались за 8 лет, что так просто их не выбьешь. Мне рассказывали, когда взяли какой-то их укрепрайон (снаружи это просто землянка и блиндажи), а внутри у них спортзал, тир. То есть, полностью они там могут автономно находиться. Сколько их там и сколько они там могут жить? Поэтому конечно нужно завершать окружение. И эту группировку надо уничтожать или убеждать сдаться. Вот как вчера тысяча мариупольских бойцов сдалось, также пусть все сдаются. Это не закончится ни к маю, ни к июню. Хорошо, если это закончится к осени. И ещё не понятно, что закончится, сколько мы там будем, — прокомментировал Антонов.
По словам депутата, желающих поехать на Украину добровольно и помогать там людям хватает, но он не видит в этом смысла. Антонов напоминает: это не увеселительная прогулка, а работа, причем тяжелая, опасная, завязанная в том числе и на эвакуации мирных граждан.
—Мы вдвоем туда ездили, сами загрузили, сами разгрузили. А если поехать десятью людьми? Что там делать? Вот реально. Мы вот с утра приехали с Алексеем вдвоём. Раскидали два КАМАЗа гуманитарки. Ну, десять человек приедут и раскидают за час. А дальше что делать? Их надо возить. А если я посажу человека в кабину, значит, я кого-то из местных не вывезу из Мариуполя. Если мы попадём под обстрел, значит, это будет не один-два трупа, а весь автобус, который там приехал на экскурсию, — пояснил Антонов.
А уезжают из Украины многие. По словам депутата, на границе очередь до горизонта. Однако, Антонов отметил, что сейчас изменилось отношение людей. Раньше они опасались российских военных, против которых была развернута целая пропаганда. Сейчас ничего подобного нет.
—Потом люди увидели, что это не убийцы, не насильники, ни злодеи. Что помогают и ничего страшного не происходит. И народ просто потянулся и пошел за помощью к военным. Военные помогают. Я прямо спрашивал у людей: как вы к этому относитесь? Как вели себя украинские войска? Как вели себя российские войска? Не боятся, — пояснил Антонов.
Ранее в материале «МК в Новосибирске» рассказали, что в России предложили радикальный способ искоренить «пьяные» ДТП.
