Формирование 29-й отдельной Новосибирской лыжной бригады началось 12 сентября 1942 года в Барабинске. Формировали ее в основном из жителей Новосибирской области и Башкирии. Были призывники и из других регионов и республик СССР — Хакасии, Омской области, Алтайского края, Узбекистана и т. д. 23 декабря бригада была сформирована. Было в ней 2568 человек.
Неизвестные страницы
9 февраля 29-я бригада прибыла на фронт, на станцию «Ефремово», и вошла в состав конно-стрелковой группы Центрального фронта. Кроме новосибирцев в группе были 28-я Алтайская, сформированная в Алейске, и 30-я Омская, сформированная в Калачинске, лыжные бригады. А также 2-й гвардейский кавалерийский Доваторский корпус, которым в это время командовал генерал Владимир Крюков, в составе 3-й гвардейской Кубанской, 4-й гвардейской Ставропольской, 7-й Уссурийской кавалерийских дивизий. Всего в группе Крюкова насчитывалось 21 011 человек. Надо сказать, что сибирские бригады были самыми молодыми на Центральном фронте. Ротами и батальонами командовали младшие лейтенанты и лейтенанты. Численный состав — в основном ребята 18-20 лет.
Конно-стрелковой группе был дан приказ идти в глубокий рейд по вражеским тылам от Севска до Смоленска (потом это оставшиеся в живых назовут «Севский рейд»). В школьных учебниках о нем не было ни слова. Долгое время это оставалось «неизвестной страницей Великой Отечественной войны». В каждом населенном пункте под Севском воздвигнуты памятники советским воинам. Но до недавнего времени не было памятника лыжникам и кавалеристам группы генерала Крюкова. Одни историки объясняют это «непарадной» биографией генерала, который после войны был репрессирован. Другие считают, что в 1950-1980 гг. об ошибках и потерях было не принято говорить, говорили только о победах. «Севский» же рейд считался «непобедным». Для столь глубокого продвижения в тыл врага сил фронта явно не хватало. В условиях снежных заносов и острой нехватки вагонов график переброски был сорван с самого начала. К середине марта группа воевала в основном трофейным оружием. Тем не менее все это не умаляет подвига участников «Севского рейда». Более того, большинство историков согласны с тем, что не будь «Севского рейда», Курская дуга обошлась бы нам более дорогой ценой.
Итак, группа (без флангов и тыла, без боеприпасов и фуража), пройдя по России и Украине, своими передовыми частями форсировала Десну и вышла на окраины Новоград-Северска и Белой Березки. В итоге протяженность занятой ею линии фронта составила около 150 км. Сначала шли в морозы и бураны, потом в оттепель в валенках, которые высушить было невозможно. По дороге кавалеристы и лыжники в частых встречных боях сшибали подходившие немецкие и венгерские части, предатели из РОНА, освобождали города и села Курской и Орловской областей, разрушали все немецкие гарнизоны, базы, коммуникации. В том числе была выведена из строя железная дорога Москва — Киев от хутора Михайловского до Суземки.
Кавалерия Великой Отечественной
В какой-то момент фашистское командование решило против казаков выставить свою 1-ю кавалерийскую дивизию СС. Произошел редкий для Второй мировой войны сабельный бой кавалерийских соединений. Понеся значительные потери, эсэсовская конница отошла. После этой сечи немцы пленных из группы генерала Крюкова живыми решили не брать.
По большому счету, «Севский рейд» на тот момент был единственным успехом Центрального фронта. Противнику пришлось подтянуть танковые и пехотные дивизии из-под Ржева, где нам было еще тяжелее. Пришлось даже направлять против сибиряков знаменитую 4-ю танковую дивизию Вермахта. Но успех «Севского рейда» оказался нереализованным, потерянным. Когда в марте Ставка не согласилась с Рокоссовским продолжить наступление на Брянск — Смоленск, а выбрала направление на север и северо-восток, для группы начались тяжелейшие оборонительные бои.
8 марта фашистские войска, подтянув танки, и при поддержке авиации начали наступление на боевые порядки 29-й лыжной бригады за крупный населенный пункт Ивот. За один день ожесточенных боев лыжники потеряли у деревни Ивот около 500 погибшими и еще больше ранеными. Бригаде пришлось отойти к населенным пунктам Марчихина Буда и Хинель.
Затем бригада попала в окружение и опять с большими потерями прорвалась, выйдя в расположение 112-й стрелковой дивизии. А впереди было еще самое тяжелое — Севск, на который немцы 26 марта организовали самую мощную атаку. Как пишет генерал-майор Ягодин, командир 3-й гвардейской Кубанской кавалерийской дивизии: «…Полки дрались, как львы, много героических подвигов совершили бойцы и командиры в борьбе с танками врага. Никто не отступил под натиском противника численностью до 1,5 полков пехоты с 40-45 танками…» В ночь на 27-го в город вошли немецкие огнеметные танки, выжигая все вокруг. К утру Севск защищать стало некому. По словам Ягодина, «в полках уцелело по 25-30 человек. И то в основном расчеты минометов…»
Историческая справедливость
О «Севском рейде» можно долго рассказывать, но дело не в деталях, а в исторической справедливости. Если есть герои, их нужно помнить, им нужно ставить памятники…
— Несколько лет назад мне позвонили из Брянской области и спросили, могу ли я им помочь в установлении в Севске памятника погибшим воинам-сибирякам из 29-й лыжной бригады, — рассказывает руководитель общественной организации БАРС («Барабинск за развитие спорта»), член политсовета регионального отделения политической партии «РОДИНА» Вадим Журавлев. — Честно сказать, я ничего до этого о бригаде не знал…
А позвонил Вадиму Ивановичу от имени Брянского землячества историк Виктор Михайлович Горняков.
— На тот момент мы — казаки, поисковики Брянской области и Севского района собрали всю информацию, — рассказывает он. — Довели ее до глав Омской и Новосибирской областей, Алтайского края. Омичи и барнаульцы сразу откликнулись и своим героям памятники поставили. С Новосибирском было тяжко. Тогда мне и посоветовали обратиться к Вадиму Ивановичу как к человеку, активно занимающемуся патриотическим воспитанием молодежи. И благодаря ему дело сдвинулось с места.
— В 2016-м я приехал в Севск, — вспоминает Вадим Журавлев. — Да, там памятники свои землякам уже установили Омск, Алтай. До них первыми — дагестанцы. За Новосибирск, конечно, было немного обидно, поэтому мы оставили там хотя бы закладной камень. По возвращении домой решили установить три памятника. Не только в Севске, но еще и в Барабинске и Новосибирске.
— На чьи средства?
— Первым нас поддержал бывший житель Барабинска, представитель новосибирского казачества Александр Солонко. Хотел бы отметить, что наиболее значимый и весомый вклад в дело об увековечивании памяти о наших земляках-лыжниках внесли мои товарищи и однопартийцы: председатель Новосибирского регионального отделения партии «Родина» Вячеслав Илюхин и председатель Новосибирской региональной общественной организации «Город» Андрей Гудовский. Прямо скажу, без их участия вряд ли удалось бы так оперативно довести начатое до конца.
Но дело не только в деньгах. Хочется особо поблагодарить председателя Барабинского совета ветеранов Валентину Тимофеевну Горбунову. Она заинтересовалась «Севским рейдом» гораздо раньше меня и много сделала для увековечивания памяти наших земляков. А также новосибирский комитет «Победа» и врио губернатора Андрея Травникова. Андрей Александрович, узнав о нашей работе, поручил правительству региона оказывать нам всяческую помощь. Ну и, конечно, самых добрых слов благодарности заслуживают наши брянские друзья, которые провели очень большую и кропотливую работу по «Севскому рейду». Проследили весь боевой путь каждой бригады, каждой дивизии. Это Сергей Егорович Соловьев и Виктор Михайлович Горняков. Это руководители брянских поисковиков Георгий Михайлович Крючков и Татьяна Васильевна Каташонова. Большое им спасибо!
Еще особо скажу об Александре Ивановне Журавлевой. Александра Ивановна не просто моя однофамилица, она, если так правильно говорить, моя двоюродная бабушка. Сама Александра Ивановна — ветеран войны, и ее муж Алексей Тихонович Романов был ветераном войны. Но главное, что в 29-й бригаде у нее служили друзья. Она их на вокзале Барабинска провожала на фронт, и никто их них не вернулся. Все были объявлены «без вести пропавшими».
Александра Ивановна много общалась с Валентиной Тимофеевной, и та ей рассказала о «Севском рейде», после чего Александра Ивановна принесла нам на памятник 100 тыс. рублей. Мы не хотели брать, но она пусть и не с первого раза, но настояла. А как было не взять, если это она в 42-м навсегда провожала в Севск своих самых близких друзей…»
Добавим от себя, что вклад Вадима Журавлева не менее весом. За свои личные деньги он заказал изготовление трех памятников. К августу нынешнего года они были готовы. В Барабинске и Севске, когда мы туда звонили, памятники даже были установлены. В Севске торжественное открытие новосибирского памятника на «Холме Славы» состоялось 27 августа. В Барабинске (на привокзальной площади) памятник откроют в начале сентября. Также в начале сентября будет открыт памятник и в Новосибирске — на территории кадетского корпуса.
Мы дозвонились до всех, кого Вадим Иванович назвал. И Валентине Тимофеевне, и брянцам. И все они в свою очередь сказали огромное спасибо Вадиму Журавлеву: «Новосибирцы могут гордиться таким земляком!»
Материал у брянских поисковиков, казаков, историков огромный. В двух словах не пересказать, тут надо писать отдельные статьи. Самое главное, что, по их словам, ребята из сибирских бригад показали беспредельное мужество и героизм. Потом уже немецкие офицеры в своих мемуарах напишут, что они столкнулись в Севске с крупной группировкой противника, не менее 100-150 тыс. человек. А на самом деле там и 21 тысячи уже не было. За февраль-март 1943-го в конно-стрелковой группе генерала Крюкова погибли более 15 тысяч кавалеристов и лыжников, выжили не больше 3 тысяч. Но и немцы понесли огромные потери, некоторые венгерские части вообще перестали существовать.
Вокруг Севска бои продолжались до середины апреля. 28-я Алтайская, 29-я Новосибирская и 30-я Омская лыжные бригады из-за огромных потерь были расформированы, а личный состав влился в другие подразделения. К концу апреля все выдохлись, и бои на всем Центральном фронте остановились. А затем образовалась знаменитая Курская дуга, которая прошла в том числе и рядом с героическим, сожженным и разрушенным Севском.
