Родители начинают смотреть с немым укором, общество довлеет и заставляет: рожать-рожать. Социум повторяет: «Дети — счастье!» Ты веришь, бегаешь по врачам, ищешь варианты, пролистываешь статьи по медицине, суррогатному материнству. А потом вдруг раздражаешься, обижаешься на вселенную и объявляешь себя чайлдфри. Случается и такое. Современные женщины, у которых не получается завести ребенка, делятся на два типа: малыш любой ценой или лучше заведу собаку (вариативно кошку, рыбку, мужа, попугая). Журналисты «МК в Новосибирске» попытались отследить последние мировые тенденции.
АРЕНДУЮ ТЕЛО ДЛЯ ПУЗОЖИТЕЛЯ
В России официально разрешено суррогатное материнство. Закон вступил в силу в 2012 году. Раньше суррогатные матери действовали подпольно, мало ли что? Сегодня сделать это можно вполне легально: подыскиваешь женщину, заключаешь договор — и вперед. Правда, есть в этом что-то дикое, кощунственное. Впрочем, суррогатные дети появляются у звездных пар, которые активно пропагандируют такой способ расширения семьи. К слову, первым о таком пополнении в России заявил Филипп Киркоров, за ним отметилась примадонна отечественной эстрады Алла Пугачева и ее супруг Максим Галкин. Имена биологических матерей так и останутся темой «закрытой». Условиями договора им запрещено даже приближаться к «воспроизведенной биомассе». Мать получает к своему званию унизительную отчасти приставку «биологическая» и больше никогда не встречается с выношенным малышом. Так проще — не видишь, значит, инстинкт матери отключен, не знаешь — не сходишь с ума. Задача суррогатной матери — внимательно следить за своим здоровьем и вынашивать малыша. Нередко обеспечение по уходу за здоровьем женщины в положении ложится именно на будущих родителей (тут без прилагательного биологические, зато с добавлением — генетические). Сегодня ряд новосибирских клиник предлагают такую услугу, как суррогатное материнство, но объясняют: воспользоваться программой ЭКО с суррогатной матерью можно в случае всех необходимых медицинских показаний, иначе клиника имеет право отказать клиенту. Медики рассказывают: суррогатной матерью может стать родственница пары либо незнакомая женщина от 20 до 35 лет. Обязательное условие — здоровье и отсутствие вредных привычек. Хорошо, если у женщины есть здоровый ребенок, значит она сможет родить еще. Что дальше? Женщина проходит полное медицинское обследование, после чего дает письменное согласие на медицинское вмешательство, а затем ее готовят к процедуре ЭКО. После родов малыша передают генетическим родителям. В новосибирских клиниках подчеркивают: берут деньги только за медицинские услуги, остальные расходы — на генетических родителях. Сам размер и количество выплат и правовые нюансы фиксируются в договоре, заключенном между родителями и суррогатной матерью. Стоимость «официальной части» подобных услуг в Новосибирске составляет от полумиллиона рублей. Дополнительное соглашение с генетической матерью заключается отдельно. Сколько сегодня таких «профессиональных» матерей проживает в Новосибирской области — неизвестно. Информации недостаточно.
КОГДА ДЕНЬГИ НЕ ПАХНУТ...
Родить — возможность заработать. Почему бы не сделать это, если получается? Ирина отлично это осознала в возрасте 30 лет. Сибирячка училась на юриста, но работала официанткой, воспитывала сына, ютясь в крохотной «двушке». Однажды, несколько лет назад, Ире все надоело, и она решила, что единственное, что у нее хорошо получается — быть матерью.
— Если честно, то я очень сильно устала. Денег на отпуск нет, ребенку не могу обеспечить нормального детства. И вот наткнулась в Интернете на статью о суррогатном материнстве. Попробовала найти заказчиков, и все получилось, — рассказала Ирина.
Девушка выбрала несколько компаний, которые предлагали услуги материнства и внушали ей доверие. Потом призналась, что досконально изучала их сайты, а также руководствовалась внутренним голосом. Затем дело техники — Ирина подала анкету, прошла собеседование в Москве.
— На самом деле, у меня есть мужчина, но он гражданский муж. Официально мы не расписывались. Он затею воспринял крайне скептически и всячески пытался меня отговорить. Пришлось «включить» сибирский характер и объяснить, что он не в состоянии обеспечить меня и сына. Последний, кстати, так и не понял, что со мной произошло. Словом, сдала анализы, получила заключение психиатра и нарколога, а уже потом начала работать, — вспоминает Ирина.
Сибирячка заключила договор с будущими родителями. А уже потом была больница, где в организм ей ввели два эмбриона. В договоре оговаривались условия: не пить алкоголь, никаких наркотиков, отказ от интимной жизни, нельзя предпринимать никакие действия, которые могут навредить ребенку.
— Сразу после посадки эмбриона мне перечислили 400 тысяч рублей. Все расходы, которые сопровождают беременность, семья взяла на себя. За несоблюдение условий договора меня могли оштрафовать на 300 тысяч рублей. А еще одно важное условие — никогда не выключать телефон. На связи я должна была находиться 24 часа. Требования нормальные. Знаю, что некоторых девочек обязывали переезжать к заказчику и оставаться в его квартире в течение всего срока беременности, — объясняет Ирина.
Семье заказчика было все равно, кто у них родится — мальчик или девочка. Точного заказа на пол не поступало. При этом беременность у Ирины прошла успешно.
— Малыш вел себя хорошо, не буянил. Сразу себя настраивала — ребенок не мой, — рассказывает Ирина.
Суррогатные матери рассказывают, что главное — настрой. Если сразу воспринимать свое тело как инкубатор — будет проще. В начале апреля 2011 года у Ирины родился карапуз весом 3,7 килограммов. Сибиряка официально отказалась от ребенка и получила обещанную сумму. Средства тут же были потрачены, как это сегодня принято говорить, на улучшение жилищных условий.
— Понимаю, что если бы напрямую обращалась к родителям, то сумма на руки была бы больше. Хотя это рискованный шаг. Знаю, что многие женщины не выдерживают и скрываются с детьми, получив нужную сумму. Иногда обманывает и заказчик, но, как правило, под угрозой девочки из Украины и Молдавии, — объясняет Ирина.
МНЕ БЫ ЛУЧШЕ СОБАКУ
Согласно официальной статистике, 15% российских пар официально поставлен диагноз — бесплодие. Это около пяти миллионов человек. Большинство из них стремятся пополнить семью любой ценой. Впрочем, в современном мире есть и вторая тенденция — набирающее обороты движение чайлдфри. Если переводить дословно — свобода от детей. Это такой клуб бездетных. Основные причины для дамочек, вступающих в его ряды — нежелание жертвовать личным временем и пространством ради ребенка, демонстративное отвращение к спиногрызам (детей называют только так), забота о домашних животных. Отговорки такие: не хочу полнеть, люблю свои фигуру, мне хорошо без детей. Психологи бьют тревогу: добровольный отказ от детей попахивает явным психическим нездоровьем. Давайте знакомиться ближе.
Светлане — 34 года. Девушка замужем. Детей нет. Есть собака. Свадьбе предшествовала череда абортов, ни об одном из которых Светлана не жалеет. Она не хочет иметь детей, хочет оставаться ребенком. Измены в совместной жизни с супругом носят вполне узаконенный характер. Светлана знает и молчит. Муж изменяя, как бы совершает демарш против блажи Светы в отказе от материнства.
— Материнство — это сложно. Нужно бросить курить, почистить организм, подготовиться. Еще эти ужасные девять месяцев, когда ты ходишь некрасивая и отвратная. Никто не в состоянии гарантировать, что я быстро восстановлюсь после родов. Не хочу рисковать здоровьем, своей красотой и телом. Раздражают беременные: они капризны и глупы, — высказывается Светлана.
— Но человек живет инстинктами. Древнейший — сохранение рода. Разве нет?
— Я б его интерпретировала как отказ от одиночества. А я не одинока сейчас, уверена, что и в старости не буду. Я — цельна и гармонична. Конечно, иногда меня мучают вопросы и о смысле жизни и о том, что после меня останется, — объясняет Ирина.
— Если честно, то это сродни психическому нездоровью, особенно если учесть, что набирает обороты движение «ребенок любой ценой».
— Нет-нет, у меня нет проблем с психикой, нет травм детских. У меня полная семья, только я — единственный ребенок в семье. Конечно, родители наседают. Но сегодня по факту я их обеспечиваю: им нравится отдыхать за границей, спать в отремонтированной комнате и ездить летом на дачу. А я больше зарабатываю, потому что не сижу на больничных, не вожу в школу и успешно сдаю экзамены на работе, — спокойно рассуждает Светлана.
Осознанный отказ от материнства — это, скорее, возможность потешить свое эго. Это как «взрослые»: обратите на меня внимание еще раз. Новое поколение тридцатилетних — это подростки. Наши бабушки в 20 лет вытаскивали раненных из-под пуль в Великую Отечественную войну, родители в этом возрасте строили БАМ, а мы... мы добровольно отказываемся от будущего, ища предлоги не взрослеть, и открываем на ночь окна в ожидании Питера Пэна, который унесет нас — взрослых — в вечную страну детства.
